Site icon Сергач: что надо!

[Памяти Дикарева Н.М.:] «Прошу Вас правильно понять»

 Николай Михайлович Дикарев

В минувшем месяце нашему уже ушедшему в мир иной коллеге Николаю Михайловичу Дикареву исполнилось бы 95.
Он всего на пять лет моложе отметившей в этом году своё столетие районной газеты, в которой продолжительное время проработал заместителем редактора. И второй повод вспомнить о нём именно в начале декабря: одна из героических страниц в истории нашей Родины – жесточайшая битва за Москву, развеявшая миф о непобедимости гитлеровской Германии.

За нами – Москва!

Из школьных учебников истории мы много знаем о 28-ми героях-панфиловцах, преградивших путь армаде немецких танков у разъезда Дубосеково, об отважной партизанке-поджигателе вражеских конюшен Зое Космодемьянской, протаранившем в подмосковном небе самолёт со свастикой Викторе Талалихине… И почти ничего – о курсантах подольских училищ (артиллерийского и пехотного). Но именно они 6 октября 1941 у с. Ильинского Малоярославецкого района Калужской области приняли бой с фашистами, нагло рвавшимися уже к столице нашей Родины. Использовать курсантов, будущих офицеров, как простую пехоту, можно только от полного отчаяния и безысходности. Но другого выхода не было. Сводному полку «красных юнкеров» численностью 3500 человек было приказано любой ценой задержать противника на 5–7 дней, до подхода резервных частей. Винтовки, гранаты, паёк на три дня – вот и всё снаряжение курсантов. Артиллеристы выдвигались с собственными учебными орудиями, в дело пошли даже пушки времён турецкой войны. Через пять дней героической обороны от передового отряда осталось не более трети курсантов, которые вместе с десантниками уничтожили два десятка танков, десяток броневиков и несколько сотен гитлеровцев.

13 октября в наш тыл прорвались 15 вражеских танков с красными флагами. Но хитрость гитлеровцев не удалась – курсантский резерв полностью уничтожил фрицев. Наши 17–18-летние ребята стояли насмерть и только к утру 17 октября отошли к населенному пункту Лукьяново. И лишь восемь дней спустя юных защитников Москвы отправили в Иваново для завершения учебы. Из состава сводного полка курсантов выжил лишь каждый десятый. В числе счастливчиков был и сергачанин Николай Дикарев. Не любил он вспоминать подробности тех страшных дней, всегда стараясь перевести разговор на другую тему. Но зато всегда с гордостью называл имена курсантов-земляков. Это А. Башкуров (с. Камкино), П. Юрлов (с. Ачка), И. Брунов (с. Березня), А. Белоглазов (Сергач-4), В. Шапков и А. Фурин (ст. Сергач).

Об этом великом сражении создано немало художественных, документальных книг, кинематографических произведений. Сегодня мне на память приходят строки из песни А. Пахмутовой на слова Н. Добронравова, которую впервые услышал во время просмотра фильма Ю. Озерова «Битва за Москву»:

Мы свою Победу выстрадали честно,

Преданы святому кровному родству.

В каждом новом доме, в каждой новой песне

Помните ушедших в битву за Москву!

Серые шинели. Русские таланты.

Синее сиянье неподкупных глаз.

На равнинах снежных юные курсанты…

Началось бессмертье. Жизнь оборвалась.

После окончания учебы лейтенант Николай Дикарёв громил фашистов под Ленинградом, на Курской дуге, в Белоруссии и Польше. Известие о Великой Победе встретил в госпитале польского города Торсунь.

К нему – за советом

В год столетия районной газеты «Сергачская жизнь» не могу не вспомнить о Николае Михайловиче Дикареве как ветеране-журналисте. С заместителем редактора газеты «Ленинское знамя» (тогда она именно так называлась) приходилось встречаться на межрайонных журналистских летучках (я в то время заведовал отделом писем в Краснооктябрьской районке). Мне всегда нравились компетентная конкретика его выступлений по актуальным журналистским проблемам, четкие ответы на заданные вопросы коллег. У меня даже снимок сохранился с одной из таких летучек, где я на переднем плане с блокнотом по какой-то проблеме выступаю. А сзади меня (справа) Н.М. Дикарев сидит, по выражению лица можно предположить, что недоволен он доводами выступающего. И, конечно же, в тот день досталось на орехи молодому журналисту от ветерана.

Более тесным наше общение стало после того, как я перешел на должность заместителя редактора Сергачской районки. Николай Михайлович в это время находился на заслуженном отдыхе. Вскоре коллеги избрали меня секретарём партийной организации редакции, и мы стали общаться чаще, так как коммунист Дикарёв состоял на учёте в нашей первичке.

Тут уж и на очередные собрания нужно было приглашать, и вопросы повестки дня обговаривать. Никогда не слышал от него отказа выступить по какой-либо журналистской проблеме, он всегда готовился к этому ответственно. Молодежь прислушивалась к его советам, уважая мнение профессионала.

Помню день, когда я приглашал коммунистов на последнее партийное собрание в связи с ельцинским прекращением деятельности КПСС. Н.М. Дикарев шел тогда в редакцию с В.А. Громовым чуть пораньше назначенного часа. А я в это время во дворе, разведя в мусорном металлическом контейнере костёр, не торопясь жёг протоколы всех наших партийных собраний. Приблизившись ко мне, ветераны почти в один голос спросили:

– Чего это ты жжешь?

– Да всю нашу партийную документацию. Не хочу, чтобы кто-то из демократов в нее свой нос совал.

– А по-моему, все это для потомков нужно было оставить, – не скрывая сожаления, сказал директор краеведческого музея В.А. Громов.

– Да нет, пусть лучше сгорит, – поддержал моё деяние Н.М. Дикарев, – уж очень непредсказуемыми перевёртышами стали наши демократы. Пусть все сгорит.

Уже будучи редактором районной газеты, я навещал его не только в День печати или по случаю Дня Победы. К нему меня всегда тянула и богатейшая копилка жизненного опыта, в том числе и журналистского, и отличное знание людей. Бывало, получив жалобу на одного из земляков или сомнительную кандидатуру для очередного очерка, непременно выслушивал мнение ветерана. И никогда не жалел о том, не уставая учиться его житейской мудрости.

Вспоминается курьезный случай. Заходит как-то раз ко мне в кабинет директор типографии Н.Я. Ужицын с сообщением о смерти Н.М. Дикарева, но тут же высказал недоверие источнику этой информации.

– А давай все же съездим, – говорю ему.

Приехали к дому. Потихонечку со стороны дороги пробираемся к подъезду. Но едва успев повернуть из-за угла, увидели нашего друга в небольшом полисадничке с лопатой в руках. Завидев нас, он с удивлением спросил:

– Вы чего, ребята?

– Да вот увидели Вас за работой, захотели помощь предложить, – нашёлся я, кивая на лопату.

– Да что вы! Не нужно беспокоиться! – ответил он. – Я ведь эту грядку ради здоровья копаю, чтобы кровь в жилах не застоялась.

Быть в постоянном движении, сохраняя активную жизненную позицию, – его главный девиз. До последних дней он возглавлял районный совет ветеранов войны и труда, всегда заботясь о людях своего возраста и молодежи. Ему всегда хотелось, чтобы отцы и дети понимали друг друга, преумножали и свято берегли славные традиции нашего героического народа, олицетворением которого был он сам и его соратники.

В день его смерти в моем поэтическом блокноте появились эти строки:

ПАМЯТИ ВЕТЕРАНА

К тебе домой я больше не приду,

И ты совсем не будешь обижаться…

На лестнице крутой уже не жду

У двери, что под номером двенадцать.

И сам прошу я правильно понять,

Что жизнь и солнце – утро и закаты,

Что только смерть умеет убеждать:

Оно взойдет, а люди – без возврата…

Но память будоражит снова речь,

Души порыв, твое живое слово,

На «демократов» как бы подналечь

И откровенностью раздеть их снова…

Но, зная цену всех прожитых лет,

До самого последнего момента

Был горд величьем сталинских побед

И личным поздравленьем президента.

Но «я прошу вас правильно понять»…

Судьба страны – как высшая награда.

Спасибо: научил соизмерять

Истоки культа с маршами Парада,

В ошибках находить не только боль,

А опыта житейского крупицы.

Как лейтенант, одну ты видел соль:

Снаряд в воронку дважды не ложится.

Навсегда осталась в памяти его любимая поговорка, которую я вынес в заголовок этой публикации.

 

Источник: «Сергачская жизнь» от 11.12.2018

Exit mobile version