[В Макарьевском монастыре:] Здесь русью пахнет.

(«Сергачская жизнь». 11.12.2007 г.)

Здесь русью пахнет.

Сорок лет тому назад мы с женой плыли на «Ракете» от Васильсурска, где отдыхали, до г. Горького. Тогда я впервые увидел Макарий, некогда знаменитый на Руси монастырь. Запомнились обшарпанные стены из красного кирпича вокруг бывшей обители да выступающие из-за них части храмов. И вот однажды мне в числе ветеранов района посчаст­ливилось побывать в самом Свя­то-Троицком Макарьевском Желтоводском монастыре.

Час с небольшим езды — и мы прибыли к месту паромной пере­правы в г. Лыскове. Паром уже отчалил, но рулевой, увидев при­бывший автобус с экскурсанта­ми, прибуксировал к берегу и, взявши нас на борт, вырулил в затон, а затем на стремень Вол­ги-матушки реки. Минут через двадцать хода в утренней туманке начали обозначаться белоснеж­ные стены и сверкающие позоло­той купола и маковки церквей. С приближением обитель как бы про­являлась, принимая четкие очер­тания.

И вскоре … мы были в монастыре. В первую очередь посетили храм преподобного Ма­кария, где уже шла утренняя служба.

Здесь заказали церков­ные требы, приложились к раке с мощами Макария, испросив по­мощи в исполнении тех или иных желаний. Затем — часовая экс­курсия по монастырю, которую вела монашенка. Ее тихая, плав­ная речь (рассказывая, она при­крывала веками глаза, как бы вся, уходя в себя, складывалось впечатление, что она считывает произносимые ею слова с каких- то только ей видимых матриц) уносила в глубь прошедших над Землей веков, в историю правед­ной жизни преподобного Макария и основанного им монастыря.

[О Макарьевском монастыре]

Очень коротко. Инок Нижего­родского Печерского монастыря Макарий, избегая мирской славы, облюбовал уединенное место у Желтого озера на левом берегу Волги, где в 1434 г. поставил пер­вую келью, но сокрытое стано­вится явным, и в 1435 г. другими искателями служения Богу здесь был сооружен деревянный мона­стырь в честь Святой Живона­чальной Троицы. Через пять лет обитель была разорена казанским ханом Улу Муххамедом, братия перебита, а Макарий взят в плен. Но, узнав духовную силу старца, вскоре был отпущен, с условием не возвращаться в прежние места и не возрождать монастырь. Ма­карий основал другой — на реке Унже, выше по Волге. 190 лет спустя (татарское иго давно было свергнуто) благочестивый старец Авраамий, по велению троекратно явившемуся ему во сне преподоб­ного Макария, вновь отстроил Желтоводский монастырь.
В XVII-м веке эта обитель ста­новится духовным и культурным центром Поволжья. Пик славы Макария относится к 1641 году, когда знаменитая Макарьевская ярмарка получила статус госу­дарственной. Она была приуро­чена к 7 августа (по новому сти­лю), дню памяти преподобного Макария, провозглашенного покро­вителем волжской торговли.
В годы Советской власти в монастыре размещались детский дом, госпиталь, ветеринарный техникум и другие организации.
В 1991 г. монастырь был воз­вращен церкви. Теперь он неуз­наваемо изменился, хотя рестав­рационных работ предостаточно.
Какие мысли, суждения возни­кают у посетивших от увиденно­го и услышанного в Макарии?

[Размышления]

Все монастыри — это огромный пласт истории и духовной куль­туры Руси. Слава Богу, что они возрождаются. «Здесь Русь, здесь Русью пахнет».
Церковь отделена от государ­ства. Это — хорошо (меньше диктата светской власти), с дру­гой стороны — не очень.
В политике, проводимой властя­ми по отношению к своему наро­ду, много негативных моментов. Многочисленные реформы не улуч­шили положения народа, наобо­рот, в целом ухудшили. Это и осознанное невмешательство вла­сти в уничтожение нравственных начал средствами телевидения, СМИ и т.д. Это и игнорирование насаждения культа «Человек че­ловеку волк», т.е. культа наси­лия, жестокости, садизма. Все это махрово культивируется опреде­ленными силами в определенных цепях. Народ (я не имею ввиду олигархический слой) не воспри­нимает этого насилия над его православным сознанием. Нарко­мания, алкоголизм, снижение про­должительности жизни, высокая общая смертность, низкая рожда­емость, нищета ведут к вырожде­нию государственно-образующей части населения — русской нации.
Но … молчит совесть нации: ученые, писатели, поэты (где Со­лженицын? ведь, наверное, его многое не устраивает в нашей жизни) и другие представители интеллигенции. Лишь некоторые ученые, деятели культуры не­смело вопиют против изъянов в жизни страны. А власть делает вид, что это ее не касается.
Кому же, как ни церкви подать голос в защиту простого русско­го народа? Он просто нищ в ос­новном, перспектив в улучшении его благосостояния не видно, рост жизненного уровня по статисти­ческим данным сотворен на бу­маге. По личным наблюдениям, очень многим не хватает средств на простой хлеб. Мясо становит­ся недоступным деликатесом, как и другие продукты, которыми за­биты полки магазинов. И что? Церковь в связи с самостоятель­ностью от государства не может хотя бы заявить о несправедли­вости такого положения? Хотя бы осудить морально? Но молчит и церковь. Для чего же она? Для воспитания смиренности перед власть предержащими? Чтобы Человек униженный, оскорблен­ный жизнью, нашел здесь крат­ковременное утешение, забвение от невзгод и стрессов?
Конечно, это тоже многого сто­ит. Но, думается, что влияние церкви на мирские дела, дела светской власти должно иметь место в нашей жизни с ее де­мократическими началами. В до­революционной России царь был наместником Бога на земле, а до него ох как далеко, в совре­менной России президент — из­бранник народа, ответственный перед ним. Значит, можно и под­сказать власти, когда ее дей­ствия идут в разрез с волей народа, ухудшая его жизнь в тех или иных ипостасях.
И еще. Не слишком ли цер­ковь прониклась коммерциали­зацией (да простит меня она за дерзновенное вольнодумие)? На­верное, некоторые требы могли бы быть бесплатными по мо­рально-этическим соображениям. Например, молебны об упокое­нии усопших. Это все равно, что когда-то католическая церковь продавала индульгенции за от­пущение грехов и место в раю. Но то было в средние века…
Вернусь к месту нашей экс­курсии. Монастырь женский. Очень хотелось задать вопрос, что подвигло их на монашество. Только ли неистовое религиоз­ное чувство или глубочайшее ра­зочарование в светской жизни? На меня монашенки произвели жалкое впечатление своей худо­бой, испитостью серых лиц, слиш­ком затрапезной одеждой. Но то, что они совершили духовный подвиг — не вызывало сомнения.
В конечном итоге, какие бы вопросы не родились в наших умах, все мы остались доволь­ны посещением монастыря.
Дай Бог, чтобы в них хранилась христианская духовность, чтобы они несли свет, веру, надежду и любовь в сердца простых людей, чтобы духовные заветы наших предков хранились и распростра­нялись по нашей многострадаль­ной русской земле.
Сердечное спасибо за органи­зованную экскурсию председа­телю общества «Ветераны» А.И. Андрианову, его заместителю Г.С. Пресняковой, секретарю В.И. Китаевой. Во всех смыслах она была полезной. Спасибо!