Пожарская церковь во имя Николая ЧудотворцаПравославие 

Никольская церковь села Пожарки

Строительство церкви

Эта церковь — одна из красивейших в округе по своей архитектуре и истории. Известно, что еще в 1749 году прихожане села Пожарки Алатырского уезда владения флигель–адъютанта князя П.В. Урусова просили Епархиальное начальство о разрешении построить новую церковь взамен пришедшей в ветхость и холодной старой, а также о разрешении сбора денег на покупку колокола. А поскольку известно, что деревянные церкви, особенно холодные, служат 100 – 120 лет, значит, уже в 1649 году в селе был храм.
В 1743 году Епархиальное начальство «вразумляло» пожарского священника Климентьева на предмет насильственного надевания крестов на татар Ендовищ и притеснения окрестной мордвы. Из документов, хранившихся при храме, и по воспоминаниям старожилов середины ХIХ века храм, сгоревший вместе с селом в 1816 году, был построен «тщанием прихожан» в 1782 году во имя Святителя и Чудотворца Николая. По ревизским сказкам (переписи) этого года в селе проживало 543 мужчины и 562 женщины.
В 1816 году пожарский священник Петр Михайлов подает в Духовную консисторию сведения о клире. Новая каменная церковь еще не строится, в приходе 10 военных, 667 помещичьих крестьян, всего вместе с новокрещенными из татарских сел 753 души.
Утварь и ризница после пожара осталась очень порченная.
Земли пашенной отмежевано 30 десятин, селидебной, усадебной и сенокосной отмежеванной нет.
Священник Петр Михайлов, 25 лет, жена его и три дочери;
дьякон Иван Трофимов и жена его 60 лет, здоров, но к должности не исправен;
дьячок Михаил Васильев, 23 лет, его жена и сын, поведения хорошего;
пономарь Егор Афанасьев, 17 лет, поведения хорошего, жена его 19 лет.
Все священноцерковнослужители близкого родства не имеют.
В графе как живет с причтом пишет: «Не согласен». Прихожане недовольны, потому что в том году, не взирая на их долгое упорство, было отведено положенное количество пашенной земли, а причт еще настоятельно требует удовлетворения в усадебной и сенокосной земле.
В начале ХIХ века село принадлежало действительному тайному советнику и кавалеру князю С.М. Голицыну и его жене Авдотье Ивановне, урожденной Измайловой. Ее–то усердием и был построен новый каменный храм, доселе стоящий в селе. Но этому предшествовала долгая история.
В 1820 году княгиня из Санкт–Петербурга пишет прошение Епископу Нижегородскому и Арзамасскому Моисею: «Имея обязанность пещись о благосостоянии крестьян моих, я первым долгом моим поставлю просить Ваше Преосвященство об исходатайствовании мне позволения соорудить церковь в деревянном господском доме в означенном селе Пожарки до того времени, пока крестьяне мои не в состоянии будут соорудить у себя приходскую каменную церковь».
Дело в том, что пожарские крестьяне на долгое время были отлучены от исполнения церковных треб в связи с отдаленностью от других приходов, особенно во время разлива Пьяны. Епархиальное руководство не могло решить этот вопрос без разрешения Святейшего Синода. Оттуда приходит Указ о вызове благочинного и управляющего княгини для дачи показаний о побудительных причинах к устроению домовой церкви.
Благочинный села Пожарок Петр Михайлов и помещицы княгини Голицыной бурмистр крестьянин Михаил Григорьев объяснили: « …домовая церковь впредь до выстроения каменной необходимо нужна потому, что
1) хотя от онаго села Пожарок город Сергач отстоит расстоянием в четырех верстах, но как между оными Сергачом и Пожарками течет река, называемая Пьяною, от наводнения которой во время весеннего времени бывает обширное разлитие воды не менее как версты на три и продолжается более шести недель… пожарские жители во время оного претерпевают великую нужду… во всю святую Пасху и прочие праздники лишаются слушания Божественной Литургии и Слова Божьего;
2) оное село с другой стороны окружается татарскими деревнями, из числа коих в семи деревнях имеют жительство новокрещенные татары, которые состоят в Пожарском приходе, но как нет в оном селе Пожарках церкви пятой уже год, отчего новокрещенные в церковь для слушания Слова Божьего не ходят,
3) к устроению домовой церкви две способных палаты имеются деревянных, из которых в первой хранится церковное имущество, а вторая потребна к священослужению, убранство имеется в довольстве».
В 1820 году благочинный Пожарок Петр Михайлов посылает Епископу Моисею рапорт о препятствиях, чинимых помещиками и их управляющими при избрании церковных старост. Они стараются с пользой для господ, а не для церкви выбирать на должность старост «людей не совсем таковых, каких требует она». А если священноцерковнослужители не согласны с таким выбором, то чинят им «нередко притеснения и угрозы, а иногда и напрасные представления». К рапорту приложено письмо господина Кашкарова к большеандосовскому священнику, который на последних выборах был не согласен с представленной крестьянами кандидатурой.
Через месяц пришла из Духовной консистории резолюция Его Преосвященства: «…благочинный не в свое дело входит и не благоразумно, чтобы помещик в прилагаемом при сем письме писал справедливо, а напротив причт часто в сем деле входит при неблагонамеренности».
В том же году по просьбе поверенного княгини Голицыной Ивана Воронина ведется переписка о взыскании денег по поручительству за невыполнение контракта по строительству церкви.
В феврале 1821 года от Епископа Моисея в Синод отправляется рапорт, из которого узнаем, что в Пожарском приходе 733 души, которые не могут нести значительные затраты на строительство храма, поэтому он предлагает вести строительство в течение шести лет при условии сбора с крестьян и доброхотных дателей в год по 2000 рублей, если при том «и сама госпожа Голицына своим личным пособием умножит сию сумму». Исходя из вышеизложенного просит разрешить устроить «в одной из палат домовую церковь с подвижным Антиминсом для священнослужения и исправления мирских треб» с тем, однако, чтобы церковь эта существовала не дольше шести лет, пока не будет построена каменная.
В 1827 году разрешается оставить домовую церковь еще на 3 года, а 3500 р. на строительство новой оставить на хранение в Духовной консистории.
А новый храм, который мы и сейчас имеем возможность видеть, в котором слышим Слово Божие, в котором сохранились на куполе старинные бесценные фрески, сооружался в течение 14 лет на средства княгини. В 1835 году он был освящен с благословения Епископа Иоанна во имя святителя и Чудотворца Николая, как и старый деревянный.
Храм красивый по архитектуре, особенностью его является то, что он освещается через окна в купольной конструкции. Особым украшением и утварью он не был богат, но зато хранил в себе священную драгоценность — часть кости св. Иоанна Крестителя, принесенную в дар церкви княгиней Голицыной; перед этой святыней служилось очень много молебнов не только для пожарских прихожан, но и для жителей соседних сел и деревень. До сих пор в селе среди старожилов бытуют воспоминания об этой реликвии и надежда на то, что она сохранилась и помогает пожарцам в их благих делах.
В Метрической книге Никольской церкви за 1865 год отмечен причт:
священник Иоанн Флеров,
дьякон Николай Любский,
дьячок Иван Ильинский,
пономарь Алексей Полиарский,
у священника сын Константин.
Причта до реформы 1869 года был полный штат, после нее только священник и псаломщик, в 1892 году восстановлено дьяконское место.
Причт (священник Михаил Архангельский, дьякон Егор Кудрявцев, псаломщик Павел Милославский, причетник Иван Ильинский) в 1892 году получает содержаниеот церковной земли, сдаваемой в аренду, до 400 р. в год и 246 р. с прихожан с 1871 года взамен прежде существовавших хлебных сборов. Дома у священнослужителей собственные.
В состав Пожарского прихода еще входили приписные крестьяне. Проживавшие в татарской деревне Семеновской (30душ), «вывезенные из симбирской губернии Е.Я. Березиной, которая имела в ней небольшое имение, коим наделила своих крепостных крестьян», а также новокрещенные из татар «деревень Кр. Яра, Трех Озер, Уразовки и Пошатовой – всего в количестве 243 душ». В 1866 году они от христианства отпали.
В тот год в селе было 8 раскольников Спасова согласия. Раскол появился в Пожарках в середине Х1Х века из заволжских краев, куда отправлялись многие из крестьян красить пряжу. Число их не увеличивалось, скорее уменьшалось, особенно после того, как один из самых рьяных раскольников Иван Авдеев обратился в православие.
С нравственной стороны прихожане особенных пороков, суеверий и предрассудков не имеют. Духовенство обучает грамоте постоянно до 10 человек.

Нравы и обычаи

В 1869 году коллежский секретарь А.С. Коробкин написал «Очерк села Пожарок», откуда можно узнать интересные бытовые подробности жизни пожарцев, в частности о свадьбах. Браки заключались по достижении молодыми узаконенного возраста, но и более ранние весьма нередки. Свадьбы обычно бывают между «госпожинками» и «филипповками» (с половины августа до половины ноября), а также между Крещением и Масленицей. «Брак всегда основан на одних обоюдных расчетах, и сердечное расположение здесь вовсе не имеет места».
От первых разговоров до сватовства проходит чаще несколько дней, чтобы заготовить брагу и платье. Невеста идет в церковь с покрытым платком лицом и стоит так во время венчания. После него «новобрачную в церкви бабят, т.е. надевают ей на голову волосник или кичку, и повязывают платком по принятому замужними женщинами обычаю, с этой минуты волосы новобрачной — тайна для постороннего мужского глаза».
На подводе к церкви привозят короба с приданым. Потом начинается пир на всю ночь, гости на нем назывались «горными». Пожарские невесты считались завидными: красавицы да и довольно состоятельны.
В Метрической книге Пожарской церкви за 1865 год находим запись в разделе «О брачующихся»: «Села Пожарок временнообязанный графа Воронцова–Дашкова крестьянин Иван Иванов Курюмов православного вероисповедания первым браком, 17 лет, невеста девица Стефанида Тимофеева Полуектова, дочь временнообязанного крестьянина, православного вероисповедания, 14 лет. Поручители со стороны жениха: с. Пожарки крестьяне: Степан Денисов, Василий Иванов, Дмитрий Ситнов, по невесте: Иван Тимофеев, Федосья и Мария Карасевы». Таинство свершал дьякон Стефан Багрянский.
В той же Метрической книге за 1883 год есть письмо с печатью Сергачской соборной церкви, присланное в Никольскую церковь протоиереем Н. Рачинским с просьбой уведомить о девице, дочери крестьянина Филиппа Потапова Агриппине, «в котором году она родилась, была ли …у Исповеди и Св. Причастия, здравого ли ума, с согласия ли своих родителей вступает в брак с прихожанином г. Сергача крестьянским сыном Василием Панкратовым», кто будет поручителями.
Младенцы рождались обычно в бане при помощи местных повитух. Крещение производилось в церкви в любую погоду, имя нарекал священник по Святцам или своему усмотрению. Местный храмовый праздник – Николин день – «проводился в гулянье и истреблении браги и вина, продолжительность праздника обуславливается количеством заготовленного пойла».
В 1885 году вот сколько стоила бедная сельская свадьба: отцу невесты кладка за нее – 17р., ведро водки – 4р.70к., пуд говядины – 1р.50к., пуд пшеничной муки 2 сорта – 2р.10к., овчин на шубу невесте – 9р.; на жениха израсходовано 20р., водки – 3 ведра 14р.10к., пива 7 пудов – 8р., простого вина ¾ ведра — 3р.50к., говядины 4 пуда – 6р., муки двух сортов 5 пудов – 10р.50к. За венчание 4 рубля.
Николаевский храм в разное время посещали нижегородские Архипастыри: Иаков, Иеремия, Антоний, Иоаникий.
В 1855 году Иеремия, обозревая Епархию, после освящения Дамаскинской церкви в Сергаче осмотрели Пожарский храм, очень ему понравившийся, однако, обратив внимание на обветшалую ограду, «сделал строгий выговор прихожанам за такое нерачение». Потом он изъявил желание побывать в татарском селе Кочки–Пожарки, где посетил мечеть и собственноручно оделил бедных татар деньгами.
Антоний останавливался в доме священника Иоанна Флерова, с которым долго беседовал о прихожанах и, главным образом, о новокрещенных татарах.
В 1875 годупредупрежденные о приезде Владыки Иоанникия прихожане задолго до его приезда вышли навстречу за село, а когда экипаж поравнялся с ними, все пали на колени, чем заслужили его особое внимание.
Более 20 лет существовал при храме хор певчих, организованный детьми священника Флерова. Певчие пели на оба клироса и многие из них хорошо знали церковный устав.

Храм, каким он был

В 1901 году по указанию Духовной консистории было составлено описание церковного имущества Никольской церкви, сохранившееся доныне в Центральном архиве Нижегородской области, из него–то и можно узнать некоторые подробности, чтобы отдаленно представить, каким был храм в начале прошлого века.
Как и сейчас, он был оштукатурен внутри и снаружи, купол и кровля покрыты железом и покрашены медянкой, в алтаре 3 зарешеченных окна, в куполе – 9 без решеток, но с проволочными сетками. Стоимость храма с колокольней составляла 10.000 рублей. На колокольне было 7 колоколов разного размера, самый большой весил 2604 кг, самый маленький – 122.
В святом Алтаре было большое Евангелие в золотом обрезе, облаченное медными чеканной работы позолоченными деками, на лицевой стороне средники четыре Евангелиста тоже чеканной работы. Напрестольный крест серебряный позолоченный, с четырьмя финифтьевыми клеймами, в середине изображение распятия тоже на финифти, весил 900,7 грамма.
Сосуды жертвенника: потир серебряный, позолоченный, при нем дискос со звездицей, 2 блюдца, лжица и ковшик тоже серебряные; потир серебряный чеканной работы в серебряной сетке. На горнем месте образ Господа Вседержителя (75, 4 Х 53, 25 см), справа от горнего места образ Благовещения Пресвятой Богородицы (196, 5 Х 88, 75см), на нем серебряная риза, перед ним посеребренная лампада. По правую сторону горнего места находилась Плащаница – полубархатная малинового цвета с надлежащими изображениями на финифти и украшениями мишурной работы.
Иконостас столярной работы с шестью колоннами и резьбой, окрашенными вишневым кармином и вызолочены. Справа от царских врат образ Спасителя в медной посеребренной ризе чеканной работы (146,4 Х 79,8см), перед ним большая медная посеребренная лампада. На южной в алтарь двери образ Св. Николая Чудотворца в медной чеканной работы посеребренной ризе (146,4 Х 79,8 см), перед ним медная позолоченная лампада. В храме было много образов Божией Матери, именуемых в народе: «Тихвинская», «Феодоровская», «Всех скорбящих радость», «Достойно», «Нерыдай мене мати», «Живоносный источник», «Нечаянная радость», «Спроручница грешных», «Троеручица».
Ковры в алтаре персидской работы. Паникадило медное посеребренное, стоимостью 250 рублей. В библиотеке хранилась Библия, напечатанная в Москве в 1663 году, Псалтырь (1776), Апостол (1794), Требник малый (1828), Каноник (1841).
Сведения о причте Никольской церкви за 1904 год из «Адрес–календаря Нижегородской Епархии»:
иерей Михаил Павлович Архангельский, 39 лет, окончил семинарию, в приходе с 1886 года, имеет скуфью (1903), законоучитель;
дьяк С.И. Руновский, 49 лет, в приходе с 1892 года;
псаломщик П.М. Милославский, 35 лет;
церковный староста с 1892 года В.Ф. Тютин.

Храм был закрыт в 1935, по другим сведениям – в 1937 году, долгое время пустовал, разрушаясь, в послевоенные годы колхоз устроил в нем склад. Иконы и утварь исчезли, паникадило сдано во вторчермет.
В 1990–93 годах стараниями жителей села и их родственников, уехавших в разные города, а также с помощью колхоза «Красная нива», элеватора, промкомбината «Феникс», завода ЖБИ, асфальтного завода, Кочко–Пожарского ремзавода, воинской части и других организаций храм был восстановлен и служит людям, хотя в последнее время ждет от всех нас помощи.
Так неужели не хватит у нас, потомков возводивших такую красоту, как раньше говорили, «охоты и непринуждения к пожертвованиям» на ее поддержание в достойном виде?!

Записи по теме