Лопатинский храмПравославие 

Никольская церковь с. Лопатино

Существующее село Лопатино получило название по преемственности от селения, которое существовало до половины XYIII века, и его история неразрывно связана с прежним Лопатином, где тоже был храм, а приход составляли, кроме села, деревни – Орловка, Нестеровка, Починок. Об исчезновении старого Лопатина рассказывают следующее: оно с приходскими деревнями принадлежало помещице Ромадановской (в ее владении находилось и Ветошкино), но после убийства ветошкинцами управляющего и угроз в ее адрес она продала своих крестьян казне на оренбургские чугунно – литейные заводы. И ушли крестьяне в дальний край, забрав детей, скот, домашний скарб. Опустели не только дома, но и церковь, т.к. прихожане при последнем посещении родного храма захватили с собой в дорожные сумы кто что мог. Священник догнал крестьян и упросил отдать что–нибудь из церковного имущества, но получил одни лишь сосуды.
Дальнейшая судьба Лопатина связана с новыми владельцами, купившими у госпожи Ромадановской пустопорожние земли, а крестьян, которых водворили каждый в своей части, покупали в разных местах – Обрезков, Ермолов, Остафьев и их наследники.
После того, как новые владельцы обустроили приобретенные земли, Обрезков женился на дочери Ермолова и в приданое ей получил принадлежавшие Ермолову земли и крестьян, так что Обрезкову стало принадлежать две части села.
В ревизских сказках (переписи населения) 1782 года означено, что Лопатино принадлежало покойному капитан–поручику лейб–гвардии Василию Ивановичу Брехову, его вдове и дочери, в селе проживало 180 мужчин и 186 женщин. Часть села принадлежала сержанту лейб–гвардии Семеновского полка Петру Андреевичу Остафьеву, в его владении было 48 мужчин и 40 женщин.
В 1788 году двумя частями Лопатина владела Анна Федоровна Обрезкова (дочь Ермолова), одной частью – прапорщик Андрей Петрович Остафьев. После смерти Анны Федоровны ее владение наследовал сын генерал–аншеф Александр Васильевич Обрезков, после — его сын Петр, который в 1842 году продал землю и крестьян Екатерине Петровне Толстой, дочери секунд–майора Петра Андреевича Остафьева. Таким образом Лопатино сделалось владением одной помещицы. В 1845 году она отдала лопатинские земли и крестьян в приданое за дочерью Александрой Павловной, вышедшей замуж за князя Ивана Михайловича Вадбольского, тот в свою очередь отдал за своей дочерью Бакашину, который продал княгининскому купцу Караванову, который стал последним владельцем села.
В год освобождения крестьян из крепостной зависимости А.П.Вадбольская уступила крестьянам в надел лучшие земельные угодья по выбору самих крестьян.
Приходская деревня Еропкино при речке Иваше расположена была в два порядка, один из которых – Кушниковский – принадлежал раньше роду Болтиных, а потом перешел в род Кушниковых; другой – Григоровский – с 1788 года принадлежал Алексею и Елене Скрипицыным, а в 1820–х продан генералу Петру Богдановичу Григорову, в чьем владении оставался до освобождения крестьян.
Лопатинский починок в начале ХIХ века принадлежал братьям–помещикам Петру, Гаврилу, Алексею, Михаилу Алексеевичам Кошкаровым, но Петр выкупил доли у братьев и передал починок в безраздельное владение своему внебрачному сыну Мемнону Петровичу Щербакову. В 1891 году им владела В.П.Кикина.
Лопатинский выселок Онучино возник в 1846 году. Князь Иван Михайлович Вадбольский, получив в приданое от Е.П.Толстой за ее дочерью Александрой Павловной, кроме Лопатина, еще имение Онучино Ардатовского уезда, продал его, а бедняков–бобылей переселил в Лопатинский выселок Онучино, куда одновременно были переселены из Лопатина крестьяне с Поповского порядка в связи с освобождением церковной земли для постройки домов причта.
Известны случаи побегов крестьян от своих хозяев. В 1801 году были обнаружены двое беглых крестьян из Лопатина, владельцем которого в тот год был господин Обрезков. В январе в хуторе Филоновской станицы полковым писарем Зубриловым был задержан и препровожден в Арзамасский уездный суд для «поступления с ним по закону» крестьянин помещика Обрезкова села Лопатина Степан Козмин, бежавший 10 лет назад, все это время он находился на разных хуторах Войска Донского. Что с ним сталось, неизвестно, скорее всего вернули пред очи помещика. При допросе в Васильском уездном суде в феврале, куда был доставлен другой беглец, он рассказал о себе следующее: зовут его Исаем Ивановым, сколько ему лет, не помнит, выходец из Нижегородской губернии Сергачской округи села Лопатина, где живут его отец Иван Романов и мать Матрена Савельева, бежал от помещика 12 лет назад. Маршруты его странствий за это время таковы: 3 года на винокуренном заводе в Тамбовской губернии, 3 года в Саратовской губернии, далее в Войске Донском — два с половиной года в слободе генерал–майора Коздеева Поляевке, три года у генерала от кавалерии графа Денисова, остальное время по разным хуторам войска. Взят был «за бесписьменность», т.е. за отсутствие вида на жительство. Когда было предложено вернуть Исая на место жительства, за него заступился войсковой начальник Михеев, сказав, что он не из Лопатина, а рекрут из Саратовской губернии, Исай согласился с этим и был таков…
В документе за 1797 год описан такой случай: при проезде по проселочной дороге на Лопатино дочерей статского советника Нечаева мост на реке Пьяне «частью от сильной тяжести экипажа, частью от неосторожного въезда» подломился, и одна из девушек утонула в Пьяне. Случай получил широкую огласку, нашлись и виновные: «заседатели нижнего земского суда были отрешены от должности за то, что занимались исправлением больших дорог, но не должны были упускать из виду и малых дорог».
В период формирования Нижегородского ополчения в 1812 году из вотчины генерала от кавалерии Александра Васильевича Обрезкова села Лопатина с 200 ревизских душ отправились ратники: дворовые люди – Козьма Петров 30 лет от роду, Степан Козьмин 38, Федот Фетисов 25, Иван Иванов 40, Феклист Яковлев 32, Яков Самсонов 20; крестьяне – Гаврила Гаврилов 38, Симеон Васильев 39. А из вотчины генерал–майора Петра Андреевича Остафьева с 75 душ 3 ратника: Иван Иванов 22 лет, Денис Андреев 36, Тимофей Яковлев 28. Все ратники при соответствующем обмундировании и с пиками. На чертеже околоцерковных земель, составленном в 1819 году, на восток от церкви обозначен порядок обывателей, на котором находились дома священноцерковнослужителей, поскольку им не была отведена положенная для них пропорция земли, перед ним амбары, на запад – дом П.А. Остафьева, тоже стоящий на обывательской земле, на юг – дома Обрезковых и дворовое строение. Питейный дом с ледником рядом находились на расстоянии в 22 и 25 саженей от церкви, потому «…во время бываемых торгов даже слышны песни и слова, не совместные не токмо девическому, но и мужскому слуху», поэтому было рекомендовано перенести питейный дом на юго–запад по улице между господскими домами ближе к торгу. Причт того времени составляли: священник Александр Федоров, дьякон Иван Андреев, дьячок Иван Васильев, пономарь Василий Борисов, церковный староста – Степан Иванов.

Интересна история Лопатинского храма, единственного в сергачской округе не прекращавшего служить людям.
Новые жители села воспользовались запустелым храмом, оставленным прежними лопатинцами, он служил им до 1795 года. Когда и кем он был выстроен, теперь уже не узнать, сгорел ли, сломан ли был за ветхостью, неизвестно, но сохранились к 1891 году четыре огромных камня, которые лежали, по свидетельству тогдашних старожилов, на месте его престола.(Сохранились ли они сейчас?)
В 1795 году с благословения Епископа нижегородского и Алатырского Вениамина построен владельцами Лопатина генерал–аншефом Александром Васильевичем Обрезковым и полковником Петром Андреевичем Остафевым новый храм и тогда же освящен в прежнее наименование Святителя и Чудотворца Николая Мирликийского. Колокольни при нем не было до 1825 года, четыре колокола висели на столбах; в том году помещики Обрезков и Остафьев обили церковь тесом, перекрыли кровлю и поставили колокольню «вышиной 18 аршин» (около 13 метров).
В 1840 году храм подвергся удару молнии. Это произошло после вечерни накануне праздника «Усекновения главы честнаго и славного Пророка и Предтечи и Крестителя Господня Иоанна», когда многим говельщикам читались молитвы перед исповедью. Сорвав крышу с главы и купола, молния ударила в напрестольный крест, лежавший на аналое среди церкви, прошла подлине креста, устремилась на правый клирос, задела стоявшего там набожного еропкинского старичка, не причинив ему вреда, пробила стекла и исчезла. Крест этот был привезен в день случившегося с Нижегородской Макарьевской ярмарки вместе с потиром. В связи с этим случаем много раз приезжала в село духовная и светская власть, даже взвешивала крест, чтобы узнать, «сколько отнего убыло после удара молнии».
В 1846 году храм снова обит тесом, главы и купола обиты листовым железом и выкрашены на средства помещицы А.П.Вадбольской. Далее обустройством храма занимается владелец Лопатинского починка штабс–капитан Мемнон Петрович Щербаков. Так с благословения Преосвященнейшего Антония в 1859 году он утеплил храм, устроив внутри ниже купола потолок, обшив кошмами и выштукатурив стены, установив три печи – одну в алтаре и две в трапезе. В то же время арзамасские резчики вырезали и позолотили иконостас. В нем «иконы в серебропозлащенных ризах за стеклами, устроенных заботами и иждивением того же Щербакова» и его жены Екатерины Егоровны. Им же куплены на собственные средства серебропозлащенный Ковчег и большой колокол весом 60 пудов и 5 фунтов. Во время подведения фундамента под церковь в 1859 году она, по неопытности мастера, несколько наклонилась на правый южный бок. М.П.Щербаков предлагал прихожанам построить новый храм, но они вместе со священником отклонили его предложение. (М.П.Щербаков, благотворитель Лопатинского храма, религиозный и набожный при жизни, был погребен при храме). После освобождения крестьян в 1861 году владельцы села «оставили свои попечения о местном храме», а крестьяне, действовавшие всегда по воле помещиков и не принимавшие активного участия в судьбе храма по своему почину, с наступлением воли «не скоро освоились со своим положением правовых членов прихода», потому церковь с каждым годом все более грозила падением.
При посещении Лопатина 9 июля 1881 года Епископ Нижегородский Макарий, осматривая храм, нашел его в опасном положении: сильно покачнувшимся, двери и окна покосились, пол провалился в некоторых местах из–за гнилости балок. Он объяснил собравшимся прихожанам, что вынужден будет дать указание запечатать храм, если лопатинцы не позаботятся о перестройке его или постройке нового.
Это властное решение случилось при священнике Михаиле Троицком, прослужившем к тому времени всего четыре месяца. Как бы ни было трудно отцу Михаилу, он со всей молодой энергией принялся за обсуждение с лучшими из прихожан вопроса о храме. После долгих рассуждений они 13 августа 1881 года составили четыре приговора, т.е. постановления: «Первый о том, что за невозможностью поправить настоящий ветхий храм они желают строить новый каменный; второй о том, что …без всякого ограничения прав уполномачивают по постройке храма крестьян села Лопатина Ивана Панкратова, Ивана Солдатова, Андрея Тимофеева; третий о том, что прихожане обязуются представлять денег на постройку храма столько, сколько потребуют уполномоченные, а на первый раз на начало дела по рублю с ревизской души; четвертый о том, что обязуются представлять бесплатно на подвозку всех материалов при постройке подводы».
В конце приговоров написали, что «обязуются соблюдать и исполнять эти приговоры свято и нерушимо».
31 августа 1881 года отец Михаил с уполномоченным Панкратовым и местным благочинным представили приговоры вместе с прошением о дозволении начать строительство храма Епископу Макарию, получив сначала словесное разрешение, а потом и Указ от 21 сентября 1881 года. Написать проект и оформить его перед строительным отделением взялся за 250 рублей архитектор Нейман к 15 декабря 1881 года. В октябре он осмотрел грунт под основание храма, заслуживший его одобрение. К сроку принятого обязательства он не выполнил. Невзирая на это обстоятельство, уполномоченные, чтобы не упустить время для найма опытного мастера, 4 февраля 1882 года «заподрядили подрядчика Якова Васильева Войнова бить кирпич и класть самый храм».
Весной они выстроили три кирпичных сарая, рабочую избу и калильную яму вместительностью 20 тысяч кирпичей. За лето Войновым набито до 200000 штук кирпича. На этом дело и остановилось: архитектор Нейман уехал на службу в Полтаву. Крестьяне доложили уполномоченному, что не могут выполнить третий приговор (был неурожайный год, а еропкинцы отказались даже от душевого рубля). Остановилось, но не закончилось. Продолжение примет неожиданный оборот.
Вспомним, что в приговоре от 13 августа 1881 года лопатинцы обязались соблюдать и «исполнять приговоры свято и нерушимо». Они посылают в Полтаву к архитектору Нейману запрос о проекте; тот отвечает, что передал написанный проект г. Станкевичу, последний не взял на себя ответственности за утверждение проекта. 12 марта 1883 подрядчик Ванеев из–за остановки строительных работ просит с уполномоченных неустойку в размере 200 рублей. Оказавшись в таком положении, отец Михаил вместе с уполномоченными ищет источник средств на построение храма и находит: 700 рублей взимать за арендуемые у Лопатинского общества заведения и 500 единовременно взять у арендатора.
Лето 1884 года выдалось урожайным, потому по окончании страды отец Михаил и в праздники, и в будни, и в храме, и на сходах стал уговаривать прихожан заготовить камней бутовых и извести, чтобы весной 1884 года завершить закладку храма. К нему на помощь пришел 30 октября 1884 года благочинный и в продолжение 9 часов на сходе убеждал лопатинцев «не отступать от святого дела». И тут выяснилось совершенно неожиданное: мнения крестьян относительно строительства разошлись настолько, что об этом пришлось сообщить в Епархию. Одни считали, что нужно строить каменный храм, другие – деревянный, третьи — починить старый, а большинство заявило, что «и старый еще здоров и простоит еще 5 лет». Из Духовной Консистории от 5 марта 1885 года пришел Указ «О приведении в исполнение закладки каменного храма». Лопатинцы не только не захотели слушать благочинного, приехавшего в село, чтобы ознакомить их с Указом, но и знать самого Указа. Это непослушание случилось во время Великого Поста; потрясенный благочинный доносит об этом в Епархию. Оттуда 6 июля приходит новый Указ: « …в устранение могущих быть несчастий от разрушения церкви запечатать оную, а лопатинских прихожан на время причислить к Абаимовской церкви с тем, чтобы служение в оной проводилось поочередно лопатинским и абаимовским причтом…»
21 июля по предписанию сергачского полицейского управления пристав 2-го стана в присутствии благочинного и приходского священника церковь в селе запечатал. В это время Епископом Нижегородским и Арзамасским становится Модест. К нему–то и направили ходоков из своей партии (причем без ведома и согласия священника) те крестьяне, которые стояли за исправление старой церкви, с прошением разрешить богослужение в старом храме на то время, пока все прихожане не соберут средства, необходимые для его исправления. А о том, что 4 года назад обязались построить каменный, умолчали! Модест, не зная этого, снисходя к просьбе, дает указание осмотреть церковь благочинному с причтом, старостою и старшими прихожанами на предмет возможности еще год проводить в ней богослужения.
Во время осмотра четвертая партия через своих вожаков представила благочинному приговор о том, что их приходская крепкая и не нуждается ни в каких поправках лет на 50. Каково?!. Разрешить эту сложную ситуацию Строительным отделением был послан архитектор Станкевич, который в присутствии уездного исправника, отца Михаила и сельского старосты осмотрел храм внутри и снаружи и 12 октября 1885 года заключил: «…в храме в настоящем его виде совершать богослужение нельзя, так как фундамент потрескался, связи вышли из своих мест, необходимо им строить новый храм». А в особой пояснительной записке отметил, что если храм подставить и стянуть, но непременно под наблюдением архитектора, то богослужения совершать будет можно. 23 декабря получает приказ совершить исправления и предоставить свидетельство благочинного и свой акт. Крестьяне не согласились на временное исправление. Дальше дело продолжилось ходоками без доверия от целого общества: минуя епархиальную власть, они 28 декабря 1885 года наняли мастера В.А.Морозова перестроить церковь за 800 рублей в таком виде: алтарь, сломав старый, выстроить новый такого же размера на прежнем фундаменте; главную часть сломать до четверика, вновь надстроить прежней высоты, но не шестериком, как прежде, а четвериком, увеличив по ширине на два аршина; трапезу не трогать; колокольню сломать до четверика и сделать выше прежней на два аршина. Отец Михаил, убедившись, что прихожане не хотят руководствоваться ни увещеваниями, ни советами своего пастыря, ни даже указаниями епархиальной власти, решил для себя удалиться из прихода и 2 января 1886 года подает Модесту прошение о переводе его в Столбищи, но получает такой ответ: «Подвиг в построении храма – дело святое и весьма похвальное, перемещать опытного пастыря в такое время, когда один храм закрыт, а другой не строится, опасно для веры и нравственности…»
Когда в село в очередной раз приехал благочинный, ему не сказали о решении от 28 декабря 1885 года, а они вместе со священником рады были уже тому, что прихожане не отказались от перестройки церкви по пояснительной записке и постройке новой, а пришли к решению «…перестроить храм по своему разумению». Добившись своего, крестьяне, опять–таки, не дожидаясь Указа на последний приговор, 29 февраля привезли из Сергача 157 бревен лесу и 500 пудов извести, а 16 марта уполномочили по постройке храма священника и крестьян Крюкова и Солдатова. 31 марта из Нижнего получено разрешение о постройке по проекту прихожан с одним условием: непременно представить архитекторский план.
В течение почти трех месяцев план составлялся, рассматривался,проходил согласование и к 15 июня был утвержден. За свои труды архитектор получил 259 рублей. 31 июля получено окончательное разрешение, и работа закипела. 3 августа наняли мастера на перестройку за 1325 рублей, другого – класть фундамент по 1 рублю 50 копеек за тысячу кирпича. 12 августа в 12 часу мастера с рабочими стали ломать обшивку храма и каменные сараи, которые пожертвовала на фундамент Варвара Платоновна Кикина, наследница М.П.Щербакова. 15 августа происходило сожжение престола, снятие колоколов и крестов. Об этом событии следует рассказать подробнее.
В этот день после торжественной литургии, совершенной в соборе благочинным Петром Серебровским и священниками окрестных сел Кошкарова– Нечаевым, Андросова – Соколовым, Лопатина – Троицким, отправился крестный ход в Лопатино и остановился перед святыми вратами храма, где дожидался пришедший после литургии абаимовский священник Аркадий Владимирский. После свершения молебна и акафиста Святителю и Чудотворцу Николаю престол с жертвенником с пением канона Великой субботы был отнесен на специально приготовленные плотины на речку Ореховку и сожжен с пением псалма «Небеса поведают славу Божию». При этом священники произнесли речи: отец Михаил изложил историю постройки, ремонта и украшения храма, сказал прихожанам, что они ни на кого не должны надеяться, а сами заботиться о благолепии храма; благочинный объяснил, что «престол сожжен не для того, чтобы показать прихожанам, что уничтожена святыня, а для того, чтобы к ней не касалась никакая скверна».
Перестройка церкви закончена была в 1887 году, тогда же и освящена. Священствовали в Лопатине: с 1788 года по 1805 – Василий Яковлев, с 1805 по 1842 – Алексей Федорович Цветаев (его очень любили прихожане, в храме было 5 икон с надписью: «Писано на средства священника Алексея Федорова Цветаева»), с 1842 по 1850 – Иоанн Сергеевич Лебедев, с 1850 по 1880 – Михаил Васильевич Никольский, с 1881 – Михаил Троицкий.
Лопатинские прихожане все православные, раскольников и сектантов среди них нет, что они очень любят молиться во время крестных ходов, которые в селе бывают не только в установленные дни (6 января и 1 августа), но еще и в праздник Вознесения Господня вокруг всего села, причем по 4 сторонам служат молебны и первый всегда с малым водоосвящением, чтобы позже во время хода по пути окроплять поля и хлеба. 6 января и 1 августа крестный ход совершается на Щербаковское озеро, а 1 августа после освящения воды в нем купают лошадей. Не причащаются только те, которые уходят до начала Великого Поста на Волгу и Дон в судовую работу.
Основные занятия крестьян – земледелие и мелочная торговля, среди них нет таких, которые бы владели каким–то ремеслом (плотницким или кузнечным, например), далее обработки своего душевого надела они не идут. Издавна в селе бывает по пятницам рынок на площади возле храма, а в 9–ю пятницу по Пасхе – ярмарка.
19 февраля 1885 года в селе стараниями отца Михаила открыта церковно-приходская школа, размещавшаяся в нежилом доме купца А. А. Караванова, владельца Лопатина, который приспособил свой дом к помещению в нем учеников и обязался его отоплять. Он израсходовал на классную мебель 60 рублей. В школе обучалось 36 мальчиков. Учителем был псаломщик Николай Тумановский, который в 1888 году «за полезные и усердные труды по школе Его Преосвященством награжден стихарем».
В ревизских сказках за 1850 год Лопатино значится за княгиней Александрой Павловной Вадбольской, в ее владении 375 мужчин и 405 женщин, куплены были у подполковницы Е.П.Толстой, в 1859 — Мемнон Петрович Щербаков.
В 1904 году в приходе проживало 1012 мужчин и 1076 женщин, все православного вероисповедания. Церковной земли 36 десятин, дома у священнослужителей собственные. Иерей – Михаил Васильевич Троицкий, 46 лет, студент семинарии, в приходе с 1881 года, законоучитель в школах, цензор, имеет скуфью (с 1893 года). В 1897 году был избран в Епархиальный училищный совет от Сергачского уезда. Дьяк – С.И.Фигуров, 26 лет, окончил духовное училище, в приходе с 1901 года, законоучитель церковно–приходской школы. Псаломщик – П.М.Цветаев, 26 лет, из 2 класса духовного училища, в приходе с 1902 года. Церковный староста — И.Я.Панкратов с 1891 года.

Записи по теме